Дебора Макнамара: «Хотите, чтобы ребенок был эмоционально здоров? Дайте ему как следует наиграться»

Эмоциональное развитие — такой же сложный процесс, как и когнитивное развитие. Для роста и развития эмоциональному интеллекту необходимо пространство игры.

Дети рождаются с незрелой эмоциональной системой: им сложно понять, что они конкретно чувствуют — гнев, грусть, страх или бурную радость. Малыши до трех лет иногда разражаются истериками, которым сами потом удивляются: что это такое было? Детям не хватает слов, чтобы выразить, что их так взбудоражило, в чем причина гнева или печали. С годами, если развитие проходит правильно, ребенок учится управлять чувствами, называть их, облекать в слова и в адекватные действия.

Хитрость в том, что эмоциональный интеллект ребенка не может успешно развиваться, если мозг вынужден здесь и сейчас решать жизненные проблемы. Разведка боем тут не сработает: нужна тренировочная площадка для фиксации, осмысления и проживания полного спектра эмоций. 

Настоящая свободная игра обеспечивает мозг всем, что необходимо для дальнейшего развития, если у ребенка решены вопросы реальной привязанности и безопасности. Тогда в игре ребенок расслабляется, мозг отдыхает, в то же время постоянное развитие происходит легко и естественно, как у щенков или тигрят, которые играют целыми днями.

В книге «Игра и реальность» педиатр Дональд Винникотт пишет: «Все эмоции, какие есть у человека, должны быть выражены». 

Эмоции — рабочие лошадки мотивационной системы: в них заключается и посыл к действию, и задача, и решение.

Если ребенок испугался, эмоциональная система включится и заставит ребенка найти укрытие, уцепиться за сильного защитника или отступать в страхе. Когда ребенок испытывает давление или принуждение, на поверхность выйдет эмоция сопротивления, которая помешает малышу стать пешкой в чьих-то руках.

Это позволение «неправильно вести себя», потому что это же понарошку, это не считается. В реальной жизни не так просто выместить гнев на человеке, который не нравится: тебя осудят, будет настоящая боль и стыд. 

В игре это в порядке вещей: пальнуть из бластера в злобного персонажа — он же злой и, вообще, пластилиновый, ему не больно. Если вдруг героя стало жалко, пожалеть, залепить пластилином след огнестрельной раны и переучить злобного героя на автомеханика. Потеря в игре не так горька, как в жизни. В крайнем случае, можно переиграть, отмотать назад, оживить героев и придумать новый сценарий — такой, какой нужен сейчас конкретному ребенку.

Чтобы переварить сложные события, которые происходят с детьми в реальной жизни, вводим их в игру. 

Кто-то в семье болен? Играем в доктора — заботимся и вылечиваем. 

На улице произошла авария? Рисуем правила дорожного движения, инсценируем ДТП, спасаем машинки и вывозим их на эвакуаторе в безопасное место на книжной полке.

Лишенный настоящей, свободной игры, ребенок становится беспокойным, подверженным внезапным неконтролируемым вспышкам эмоций. Каждое новое чувство и событие ставит его в тупик, фрустрирует, не дает свободно и благополучно развиваться. Мир представляет для него угрозу, а мозг недостаточно тренирован, чтобы грамотно прожить ситуацию. Постоянно сдерживаемые и подавляемые эмоции ребенка начинают жить собственной жизнью, приводить к депрессиям, расстройству сна и другим неприятностям.

Было бы ошибкой предполагать, что все занятия, которыми развлекают себя дети, имеют одинаковые свойства и являются одинаково эффективными в плане развития. 

Мы называем играми многие занятия, при этом далеко не все они соответствуют главным критериям настоящей свободной игры. 

Чаще всего маскируются под игру любимые взрослыми занятия с четко прописанной формой, конечным результатом и точным алгоритмом действия. Среди них:

• Видеоигры — симуляторы, гонки, тайм-киллеры.
• Наборы конструктора для сборки по образцу или согласно четкой инструкции.
• Спортивные игры — футбол, хоккей, теннис и другие, которые не решают развивающей задачи, так как у них определены четко прописанные результаты и критерии успешности.
• Обучающие занятия, которые требуют скопировать узор, повторить линию, заштриховать по схеме, раскрасить по образцу и т.д.

Все эти виды активности важны и полезны, но не заменят свободную игру. Дети нуждаются в такой игре, которая не программирует, не вкладывает в них, а высвобождает то, что уже существует в головах.

Настоящая развивающая игра, как утверждает психолог Гордон Ньюфелд, отличается рядом особенностей:

• Не предполагает работы на результат, не фокусируется на конечную точку деятельности. Это не школьное задание, у которого определен четкий финал и критерий оценки. Даже если замок из кубиков построен, гараж для машин сломался, а куклы одеты и уложены спать — необязательно игра на этом закончилась. Наоборот: начинается новый сюжет.
• Не несет опасности. В игре можно жениться, сражаться, переродиться, испортить кукольный пирог, украсть миллион, вступить в бой с аниматрониками и даже спровоцировать крушение самолета — и это ничем не грозит автору игры.
• Позволяет проецировать внутренние переживания ребенка на окружающий мир. Здесь можно все: герои умирают и вновь оживают, детали склеиваются, хорошие парни волшебным образом спасаются, а плохие вдруг сдаются. Все это происходит по воле ребенка, но в то же время он как будто ни при чем, эмоции перенесены на героев. 

Перенос переживаний ребенка на игровой процесс делает необходимой полную эмоциональную безопасность для него со стороны родителей. Дети должны понимать, что любые реакции: слезы, смех, всплеск агрессии, безумные идеи, повороты сюжета — не будут резко осуждены значимым взрослым.

У игры одна главная цель — освободить ребенка. Отправить в увлекательное путешествие по собственной душе. Дать возможность исследовать, открывать и смело выражать себя.

Игра — это как будто бы не срочно. Ребенок не проснется среди ночи из-за того, что желание поиграть такое же сильное, как желание сходить в туалет. Не станет ныть на прогулке, что пора играть, как это бывает, когда он голоден. Хотя инстинкт игры присущ всем, он не так экспансивен и не требует срочного разрешения.

Есть же у нас так много срочных дел, которые не ждут: покупки, поездки, обеды, ужины, уроки, тренировки, повседневные дела, для которых есть свое законное время. Для игры обычно нет особого времени в распорядке дня: когда успеется, тогда и поиграет. Иными словами, свободная игра, которая является важнейшим условием развития ребенка, своего рода основным блюдом в процессе развития, получает место десерта — факультативное, остаточное.  

Играя, дети стремительно развиваются, формируют чувство собственной индивидуальности. Возможно, мы даже не изучили еще всех чудодейственных свойств игры и не распознали замыслов природы, которая наделила людей и других млекопитающих уникальным инстинктом игры. Ясно одно: это умение заслуживает больше внимания и уважения, чем сентенция: «Потом поиграешь, если время останется». 

Автор: Дебора Макнамара
Перевод: Александра Чканикова

***

Психолог Дебора Макнамара — участник лектория на благотворительном фестивале «Family Tree Fest: живу, играю, помогаю!». Узнать подробности и приобрести записи лекций можно по ссылке https://gamefest.family3.ru/